… Летом Шаляпин отдыхал на Волге с Коровиным. Друзья зашли в трактир, как раз в это время туда ввалилась артель бурлаков. Появился одноглазый гармонист. - Ну что ж ты? Играй, в рот те ноги! Запузыривай! - крикнули ему бурлаки и принялись за щи в больших деревянных мисках. Гармонист запел, подыгрывая на гармошке: Вот и барин в шляпе ходит, У кобылы чего просит. Песня была непристойная до невозможности. Шаляпин встал, подошел к стойке и попросил у хозяина карандаш и бумагу: - Надо, брат, это записать: больно здорово! Когда бурлаки ушли, Коровин дал гармонисту полтинник и спросил: - Отчего песни всё такие похабные поёте? - Э-э... - покачав головой, ответил гармонист, - других- то слухать не будут. Это бурлаки, тверские, самый озорной народ. Барки тянут…
… Режиссер Мариинского театра Воеводин обратился с жалобой к Шаляпину: во время спектакля оперы Вагнера "Валькирия" пришли вооруженные матросы и увели с собой сценический духовой оркестр. Дело в том, что приближалась первая годовщина Октябрьской революции, в Петрограде готовился военный парад, и духовой оркестр забрали для репетиции праздничного шествия. - Так вам и надо! - рассмеялся Шаляпин…
… Все знают знаменитый портрет Шаляпина в богатой шубе на фоне русской ярмарки, созданный: в 1921 году Борисом Кустодиевым. Шаляпин пришел к художнику в этой шубе, чтобы договориться с ним об оформлении спектакля "Вражья сила", который он ставил в Петрограде. Кустодиев охотно согласился и пока что попросил его позировать в роскошной шубе. - Шуба у вас больно такая богатая, приятно ее написать. - Ловко ли? - спросил артист. - Шуба-то хорошая, да возможно краденая. - Как краденая? Шутите, Федор Иванович. Шаляпин рассказал художнику, что шубу эту ему предложил в качестве платы за концерт Петроградский Совет, а раньше она была у кого-то "национализирована". Шаляпин сам выбрал ее себе на каком-то складе. - Вы ведь знаете лозунг: "Грабь награбленное", - добавил Шаляпин. - Вот мы ее, Федор-Иванович, и увековечим на полотне. Ведь как оригинально: и актер, и певец, и шубу свистнул!...
… Однажды, гуляя по Нью Йорку, я попал в порт и увидал там пароход Добровольного флота, кажется, "Смоленск".
Я взошел на палубу и попросил позволения осмотреть пароход. Какой-то офицер спросил, кто я, мило обрадовался и тотчас познакомил меня с капитаном и командой. Собрались матросы, - все такие славные, веселые парни, и вдруг я почувствовал себя перенесенным на Волгу. Устроили обед. Так странно и забавно было есть в Нью-Йорке щи с кашей, пить водку, слушать сочный говор на о. Нашлись песенники, я стал запевать, и заиграло русское веселье. Пели "Из-под дуба, из-под вяза", плясали "барыню" и "трепака". Это был самый счастливый день мой в Америке…
… Могу ли я критически относиться к жизни, какой я видел ее в годы революции? Конечно, нет. Не мое это дело - судить о том, кто был прав, а кто не прав. С каждым днем революция приобретала все более широкий размах. Образовалось множество партий. Солдаты, матросы, меньшевики, большевики боролись друг с другом и стреляли друг в друга на улицах. Словом, это была колоссальных масштабов гражданская война…
…И это меня немного пугает. В детстве я любил красть яблоки с деревьев соседнего сада. Первое воровство садовник мне охотно простил, но когда он поймал меня за этим делом второй раз, то больно отодрал. И вот боюсь, как бы мои доброжелатели не сказали: - Чего это Шаляпин опять вздумал книгу писать? Лучше бы уж он пел...
… Последний император, Николай II, любил театр преимущественно за замечательные балеты Чайковского, но ходил и в оперу, и в драму. Мне случалось видеть его в ложе добродушно смеющимся от игры Варламова или Давыдова…
… Дела добрые и злые, жестокие и великодушные, свобода духа и его рабство, разлад и гармония, как я их воспринимаю простым чувством, - вот что меня интересует. Если на кусте растут розы, я знаю, что это куст розовый. Если известный политический режим подавляет мою свободу, насильно навязывает мне фетиши, которым я обязан поклоняться, хотя бы меня от них тошнило, то такой строй я отрицаю - не потому, что он называется большевистским или как-нибудь иначе, а просто потому, что он противен моей душе…
… - "Из гроба встает император". Из какого гроба? Какой император? - Заграничный, ваше превосходительство, Наполеон... Сморщил жидкие с красной прослойкой брови мой цензор. - Говорят, вы поете и не по нотам. - Пою, ваше превосходительство, - верноподданически рапортую я. - Знайте, что я буду в театре. - Очень приятно, ваше превосходительство. - Не для того только, чтобы слушать, как вы поете, но и для того, чтобы знать, что вы поете. Советую вам быть осторожным, господин артист.
… - Что же теперь делать? В России тебя разыскивают власти. Желают предать тебя суду за то, что даешь деньги на революцию. Я подумал - шутит. Но нет. В газете действительно написано: "Ищут Шаляпина"…
… Пришел Ленин. Когда, здороваясь с ним, я сказал, что очень рад с ним познакомиться, вождь мирового пролетариата посмотрел на меня пристально и сказал: - Да как же, мы с вами знакомы. Я смутился. Видя это, Ленин объяснил: - А помните, в вечер похорон Баумана мы все сидели у Горького почти целую ночь? И, как-то особенно крепко пожав мне руку, добавил: - Прекрасный был вечер... Итак, подумал я, Ленин был тогда с нами у Горького, а я так невнимательно к нему отнесся, что даже не запомнил встречи. Я, друг социалистов, так небрежно отнесся к величайшему апостолу социализма - какое кощунство!.. Однако эта деталь была очень яркой иллюстрацией к моему чувству, что все три русские революции - звенья одной и той же цепи. В 1905 году стоял уже в очереди и ждал своего часа Ленин…
…Когда я впервые увидел Сталина, я не подозревал, конечно, что это - будущий правитель России, "обожаемый" своим окружением. Но и тогда я почувствовал, что этот человек в некотором смысле особенный. Он говорил мало, с довольно сильным кавказским акцентом. Но все, что он говорил, звучало очень веско - может быть, потому, что это было коротко. - Нужно, чтоб они бросили ломать дурака, а здэлали то, о чем было уже говорэно много раз... Из его не ясных для меня по смыслу, но энергичных по тону фраз я выносил впечатление, что этот человек шутить не будет. Если нужно, он так же мягко, как мягка его беззвучная поступь лезгина в мягких сапогах, и станцует, и взорвет Храм Христа Спасителя, почту или телеграф - что угодно.
В жесте, движениях, звуке, глазах - это в нем было. Не то что злодей - такой он родился…
… В этот мой выезд из России я побывал в Америке и пел концерты в Лондоне. Половину моего заработка в Англии, а именно 1400 фунтов, я имел честь вручить советскому послу в Англии покойному Красину. Это было в добрых традициях крепостного рабства, когда мужик, уходивший на отхожие промыслы, отдавал помещику, собственнику живота его, часть заработка. Я традиции уважаю… |
